Лос Анжелес Таймс - Страница 16

— Ну, хорошо, пусть будет два миллиона с четвертью.

Винни медленно качнул головой. Он держал паузу в расчете на то, чтобы его спросили, сколько же он хочет.

Лео встал. — Ну, что ж, тогда до свидания, — сказал он, направляясь к выходу из зала.

Соображай, приказал себе Винни. Он нажал кнопку Интеркома. — Джерри, будьте добры, смотайте пленку назад.

Голдмэн вышел за дверь. Винни сидел, ожидая, когда киномеханик смотает пленку. Он заставил себя удержаться и не побежать вслед за Голдмэном. Не бери в голову, размышлял он, все увидят фильм завтра вечером.

Голдмэн вернулся, прошел через ряды кресел и уселся около Винни.

— Ну, что ж, сейчас посмотрим, насколько вы умны. Скажите, чего вы хотите, только, конечно, в разумных пределах. Если окажетесь реалистом, мы поладим.

— Я хочу три миллиона долларов наличными, — начал Винни. — Я хочу оговорить для себя лично, не для корпорации, особые условия в виде отдельного контракта. Кроме того, мне нужна гарантия, что на рекламу и раскрутку фильма будет израсходовано восемь миллионов. Мне также нужна гарантия, что фильм будет демонстрироваться не менее, чем в тысяче кинотеатров. И еще я должен быть уверен, что никто не вырежет из кинокартины ни кусочка.

— Я не принимаю никаких особых условий, — сказал Голдмэн.

— Лео, вы получите потрясающую законченную кинокартину всего за треть потраченных на нее денег.

— Она может быть сделана как телевизионная постановка.

— Вряд ли она будет хороша для телевидения.

— Я хочу пригласить вас работать у меня в качестве директора. Я готов предложить годовой оклад в шестьсот тысяч и пятилетний контракт.

— Я не хочу быть директором, а хочу быть продюсером. Мне нужен продюсерский контракт.

— Какого сорта контракт?

— Три четверти миллиона в год, счет на текущие расходы и, помимо этого, триста тысяч на непредвиденные затраты. На разработку проектов еще миллион. И контракт на три года.

— Контракт на три года с возможным продлением еще на два года. А любой бюджет стоимостью более двадцати миллионов вы будете финансировать из любых других источников.

— Договорились. Но у вас будет только тридцать дней для оформления сделки. После этого, я могу предлагать проект кому угодно, но снимать на студии Центурион. Если вас устроит мой вариант, за год я получу полтора миллиона.

— Шесть недель, а не тридцать дней.

— По рукам, — сказал Винни.

Голдмэн снял трубку и нажал какую-то кнопку. — Мюррей, мне срочно нужно выкупить контракт. Цена — три миллиона. Название фильма «Городские вечера». Права на него мы приобретаем от компании с тем же названием. Я сказал «срочно» . Дополнительно подготовьте мне отдельный контракт, предоставляющий десять дополнительных очков Майклу Винсенту. И еще. Мне нужен продюсерский контракт.

Он продиктовал условия, которые только что оговорил с Винни. — Да, вот еще что, — добавил он. — Выпиши мне чек на три миллиона долларов на корпорацию «Городские вечера» и еще один на сто тысяч на имя Майкла Винсенте. И прошу доставить все ко мне в офис не позднее, чем через полчаса. Лео повесил трубку.

— Вы способны составлять подобные контракты за полчаса? — искренне удивился Винни.

Голдмэн махнул рукой. — Это же трафарет. Он внесет цифры и сделает распечатку бумаг на своем компьютере. И все займет у него не более сорока пяти минут. Где негативы?

— В вашей кинобудке, — ответил Винни.

— Майкл, мне нравится ваша манера вести дела. Идем.

Винни последовал за Голдмэном в его офис. Это была квадратная комната размером десять на десять метров. Стены были увешаны полотнами, представляющими собой смесь абстрактной живописи и импрессионизма.

— Прекрасная коллекция, — заметил Винни.

— Вы еще не видели моей домашней коллекции, — ответил Голдмэн. Он пролистал свой календарь. — Сейчас поглядим. Я вернусь из Лондона в субботу. Вы появитесь здесь утром в понедельник. Жду вас на ужин во вторник. Хотите, могу организовать девушку?

— У меня есть одна.

— Жена?

— Нет.

— Умница!

Принесли контракты. Винни, не жалея времени, внимательно читал каждый параграф, в то время как Голдмэн считывал сообщения со своего телефона. Винни жаловался на допущенные ляпы и ошибки, Голдмэн шел ему навстречу. К семи часам вечера контракты были окончательно готовы, и оба участника сделки подписали их.

Голдмэн вручил ему два чека. — Вот в этом — выкуп прав на картину. А этот — в счет оплаты вашего личного контракта.

Винни поднялся с места и крепко пожал Голдмэну руку. — Лео, спасибо.

— Майкл, позволь задать тебе один вопрос. Во что на самом деле обошелся фильм?

— Шестьсот пятьдесят тысяч долларов, — ответил тот.

Голдмэн расхохотался от души. — Мне это нравится! — вскричал он. — А я— то думал, что миллион восемь тысяч. Стало быть, я заплатил больше, чем ты рассчитывал получить. И, конечно же, ты «кинул» своих инвесторов, единолично получив с проката десять процентов.

— У меня всего два инвестора, и я их не обижу. Да и вы заключили неплохую сделку. Я знаю, мистер Голдмэн, в своем бизнесе вы не допускаете ошибок.

— Так всегда бывает, приятель. Когда двое заключают сделку, каждый знает что-то, чего не знает другой. На этом основан бизнес.

Винни с интересом взглянул на Голдмэна. — Лео, что вы знаете такое, чего не знаю я?

Голдмэн позволил себе слегка улыбнуться. — Сегодня утром не стало Кэрол Джеральди. Она скончалась от передозировки наркотиков. И это гарантия, что фильм принесет не менее десяти миллионов и не понадобятся дополнительные расходы на рекламу. Я буду добиваться, чтобы Кэрол получила Академическую Награду, пусть и посмертно. Дайте срок.